Оглавление
Введение
Информационная прибавочная
стоимость
Лозунг Хлеба и зрелищ! по своей сути
определяет те две направляющие, используя
которые осуществляется управление как
человеком, так и человечеством.
Выборы во власть как
средство достижения геополитических целей
Статистические данные о военных
конфликтах с применением обычных средств
вооружения показывают постепенную убыль таких
конфликтов, а это говорит о том, что либо стало
меньше противоречий, либо найден иной механизм
их разрешения. Выборность власти и скрытый
контроль этой выборности как раз и являются
названными механизмами.
Современные народы как
объекты целенаправленного управления
Процесс создания определенных
установок в общественном сознании реализуется
путем решения задачи управления людьми в рамках
классической теории управления системами с
обратной связью.
Век информационных
технологий позволяет гибко менять масштаб
воздействия того или иного информационного
приема, и речь уже можно вести не об одном судье
(избирателе), а о миллионах судей,
проклассифицированных по способностям своего
восприятия мира, а тем самым выстроенных как на
плацу по ранжиру.
Структура и функции
информационных подразделений
В столкновении двух или более систем,
осуществляющих информационное противоборство,
победа останется за той, которая не только более
полно соберет открытую и закрытую информацию о
своем противнике и проведет ее анализ, но сделает
это быстрее. Только в этом случае система сможет,
воспользовавшись знанием о предполагаемых
действиях противника, навязать выгодный для себя
сценарий поведения.
Оценка эффективности
воздействия СМИ
Сила информационного воздействия
является причиной изменения текущего состояния
любой информационной системы, способной к
обучению.
Игровая модель
информационной войны
Моделирование информационных
предвыборных сражений — это в первую очередь
моделирование действий соперничающих сторон в
отношении друг друга, а уже потом — избирателя.
Можно ли наехать на
информационного монополиста?
Информационные
технологии начинают не только повышать
эффективность соответствующего производства, но
и начинают приносить своему хозяину чистую
прибыль благодаря факту своего существования.
Венцом развития теории
программирования стал XX век. Он вправе может быть
назван веком не ядерным, а веком
перепрограммирования человечества, потому что
именно в нем процесс перепрограммирования
народов удалось поставить на конвейер. В нашем
веке специалисты по агитации и пропаганде
присутствуют в любой армии. Их доля с начала
нашего века увеличивалась и увеличивалась до тех
пор, пока не стала превалирующей, пока не
выделилась в отдельную армию, в тайную армию,
которая порой неосознанно, но решает задачи
программирования народов, цивилизаций и
человечества в целом.
Кому первому пришла в голову мысль, что
в войне надо в первую очередь управлять не своими
солдатами (своими всегда успеешь), а солдатами
противника? А лучше генералами противника. А еще
лучше руководителями государства противника и
всей структурой управления государства. Ответов
на этот вопрос много. Тот же, кто действительно
первым сумел организовать этот процесс в
промышленном масштабе, очевидно был либо слишком
скромным, либо подневольным, а может быть как
индивидуума его и не было вообще, так как не могло
быть единственного отца у создателей ядерной
бомбы, требующей коллективного творчества от
тысяч и тысяч.
За счет чего безоружная и голодная
Россия сумела практически без боев заставить
отступить войска АНТАНТы и вернуть земли,
отданные Германии, согласно Брестскому договору?
Именно в те годы миру было показано, что при
отсутствии обычного вооружения можно выходить
победителем, используя Слово или, проще говоря,
целенаправленную агитацию и пропаганду,
предназначенную для массового
перепрограммирования солдат противника.
Приемов перепрограммирования
наработано уже не мало, и они постоянно
совершенствуются. Но эти приемы только тогда
приносят действительную пользу, когда служат
достижению реальных, а не мифических целей.
А если говорить о цели
программирования, то здесь надо понимать, что
глобально таких целей существует всего
несколько (по числу человеческих цивилизаций).
Когда мы сами на себя смотрим, многое
искажено и воспринимается совершенно иначе. Но
как законы гравитационные действуют в мире масс,
точно также закон входной обучающей выборки
действует в мире любых самообучающихся
информационных систем, к которым с полным правом
может быть отнесен и человек, и государство, и
народ. Любое обучение неизбежно изменяет систему
и ее отношение к внешней среде. Иногда эти
изменения называют эволюционными, а иногда
революционными.
В дальнейшем под эволюцией
информационной системы будут пониматься
изменения этой системы (или ее генетической
линии) в сторону максимально возможного
удовлетворения потребности, вызвавшей эту
систему к жизни.
Считаем, что чем больше тому или иному
виду биологических существ присуща групповая
или коллективная деятельность, тем больше закон
эволюции проявляется не на индивидуумах, а на
коллективах.
Для коллективных существ закон
эволюции проявляется не на генеалогической
цепочке индивидуумов, а на коллективах (народах,
государствах, цивилизациях).
существ каждое существо служит более великому
образованию, элементом которого оно является, и
речь идет уже не о выживании отдельного существа,
а о выживании в первую очередь коллектива
(народа, цивилизации).
Процессы по изменению размеров и
системы управления того или иного государства
никак не могут претендовать на роль эволюционных
процессов — это результаты побед и поражений или
элементы стратегии, нацеленной на выживание.
Настоящее эволюционное изменение по
своему статусу должно быть связано с появлением
новых функций и средств реализации этих функций,
позволяющих перейти на новый уровень
взаимодействия с окружающей средой.
Например, возникновение ядерного щита
у славянской и американской цивилизаций
представляет собой классическое эволюционное
изменение, касающееся конкретных народов в
целом. Это серьезнее клыков саблезубого тигра.
Появление ядерного оружия у конкретного
государства изменяет его возможности, придает
новые функции и средства их реализации, позволяя
тем самым перейти на качественно иной уровень
восприятия и управления действительностью.
Таким образом, в данном случае речь идет об
эволюционном изменении народа, как социального
организма. При этом отдельные части населения
могут уничтожаться и вымирать, но государство в
целом (как организм) — процветать и более
эффективно отстаивать свои интересы при
пользовании общим ресурсом планеты.
Кстати, все тоже самое относится не
только к ядерному оружию, но и к любой области
жизнедеятельности народов и государств.
Прогрессируя в той или иной области, конкретная
цивилизация эволюционирует. Наука и
технологическое обеспечение ее результатов — это
и есть рычаги эволюции народов и цивилизаций.
Неспособные идти в первых рядах обречены
вымирать первыми, ибо сразу же становятся
обеспечивающим материалом типа лабораторных
мышек. Поэтому потеря науки для любого народа —
это потеря не только собственного
индивидуального будущего, но, вполне возможно,
вообще любого будущего.
Сказанное впрямую относится и к
современным информационным технологиям, как к
следующей ступени развития промышленного
производства. Более того, именно информационные
технологии и являются сегодня определяющими
эволюционные процессы, так как речь идет об
эволюции информационных самообучающихся систем,
к коим относятся в какой-то своей части и человек,
и народ, и государство.
Для человечества, как и вообще для
любого сообщества коллективных существ, войны,
вполне возможно, и являются тем самым
эволюционным механизмом, который, активизируя
массы, действует на уровне коллективов. Так,
например, размышляя о природе и законах войн, Лев
Николаевич Толстой писал: Такое событие, где
миллионы людей убивали друг друга и убили
половину миллиона, не может иметь причиной волю
одного человека: как один человек не мог один
подкопать гору, так не может один человек
заставить умирать 500 тысяч. Но какие же
причины? Одни историки говорят, что причиной был
завоевательный дух французов, патриотизм России.
Другие говорят о демократическом элементе,
который разносили полчища Наполеона, и о
необходимости России вступить в связь с Европою
и т.п. Но как же миллионы людей стали убивать
друг друга, кто это велел им?…Зачем миллионы
людей убивали друг друга, тогда как с сотворения
мира известно, что это и физически и нравственно
дурно?
Затем, что это так неизбежно было
нужно, что, исполняя это, люди исполняли тот
стихийный, зоологический закон, который
исполняют пчелы, истребляя друг друга к осени, по
которому самцы животных истребляют друг друга.
Другого ответа нельзя дать на этот страшный
вопрос.
Сегодняшние войны в большинстве своем
уже не направлены в прямую на уничтожение
противника. Ибо человечество, в отличие от
природы, ранее всегда созидало, отталкиваясь не
от избыточности, а от дефицита ресурсов. Поэтому,
как только технологии позволили, современные
войны сразу же переориентировались на
перепрограммирование противника. Кто-то же
должен выполнять грубую и грязную работу для
избранных.
Славянская и американская цивилизации
из Второй мировой войны вышли с новым клыком под
названием ядерное оружие.
Американская цивилизация из холодной
войны вышла с богатым арсеналом поставленного на
конвейер информационного оружия.
Информационная
прибавочная стоимость
Лозунг Хлеба и
зрелищ! по своей сути определяет те две
направляющие, используя которые осуществляется
управление как человеком, так и человечеством.
Будущее человечества принципиально не
предсказуемо, если оно не управляемо. Но если
водитель знает куда надо вести машину, то
заниматься предсказаниями может любой
доверенный водителю идиот, и он при этом не
сможет ошибиться.
Если система, будь то человек,
государство или человечество, не занимается
построением своего будущего, то оно для нее не
предсказуемо. Тот, кто строит будущее, тот его и
знает. А для того, чтобы строить будущее, т.е.
приехать куда задумано, надо уметь дергать за
рычаги управления. Этими рычагами являются Хлеб
и Зрелища, поэтому лозунг Хлеба и Зрелищ
никогда не потеряет своей актуальности.
При определенных условиях Зрелища
могут сделать бесполезным любое другое оружие.
Оболваненный Зрелищами владелец ядерной бомбы
добровольно снесет ее на слом. И после этого с ним
можно будет делать все, что угодно. Можно
издеваться над ним, заставлять бесплатно
работать, а можно просто отнять все из того, что у
него было и есть.
Как скотовод, манипулируя пищей,
создает ожиревших свиней, так и, подкармливая
людей целенаправленной информацией, выводится
новая порода народа и человека. Имеющий
огнестрельное оружие способен добывать себе на
пропитание, угрожая этим оружием. Владеющий
современными информационными технологиями
способен значительно упростить свои действия за
счет прогнозирования будущего.
Эволюция инструментальных средств и
технологий воздействия человека на окружающий
мир неизбежно меняет этот мир. И человек из
перекрестья оптического прицела огнестрельного
оружия перемещается в перекрестье прицела
информационного оружия, которое, на первый
взгляд, невидимо, словно воздух, и позволяет не
только безнаказанно грабить банки, но уничтожать
целые государства, перекраивая всю карту
планеты.
Вспомните, когда-то Заратустра говорил
одному юноше: Если бы я захотел потрясти это
дерево своими руками, я бы не смог этого сделать.
Но ветер, невидимый нами, терзает и гнет его, куда
он хочет. Невидимые руки еще больше гнут и
терзают нас.
Невидимые руки скрытого
информационного воздействия незримо и
целенаправленно формируют только выгодное
своему хозяину будущее. Имя этим рукам — явные и
скрытые Зрелища.
Проблема прогнозирования будущего
человечества ранее в большей степени
связывалась именно с добыванием хлеба насущного.
Количественный рост ранее всегда сопоставлялся
с возможностями по производству достаточного
количества пищи. Как только не
интерпретировалась функция этих двух
взаимозависимых переменных. Какие только
результаты из этой интерпретации не следовали:
кризис из-за перенаселения, экологическая
катастрофа, а далее вырождение и т.п.
Что же касается второй составляющей
вечного лозунга информационной системы: Хлеба
и зрелищ!, то она, как правило, оставалась за
кадром, как мало значащая для определения
траектории полета человечества величина.
Может быть для какого-то исторического
этапа становления человечества, как
информационной самообучающейся системы,
подобная логика мышления была правильной. Но
самообучение предполагает изменение. А
изменившаяся система требует уже иного этикета
при обращении с собой.
Мир человека, в котором царствуют
Интернет, средства массовой информации,
мультимедиа, реклама — это мир, управляемый
информацией, т.е. мир, управляемый зрелищами.
Сегодняшний человек в большей степени
управляется зрелищами, чем когда бы то ни было!
Более того, Зрелища могут заставить человека и,
возможно, человечество не только голодать, но
самоуничтожаться. Как например у нас в России,
люди, которым годами не платят зарплату, вместо
того, чтобы отстаивать свое право на кусок хлеба,
они, отравленные средствами массовой информации
(Зрелищами), покорно работают и умирают или
убивают себя.
Голодный и Любопытный не могут не
пойти за приготовленной для них приманкой. При
этом избыток пищи, а при определенных условиях и
всю пищу, Любопытный всегда отдаст за
возможность удовлетворения любопытства, т.е. за
информацию.
С одной стороны, зрелища выступают в
виде приманки (об этом говорилось выше), а с
другой — в виде пугал, которые кем-то расставлены
на пути, словно вешки на болоте — туда нельзя,
сюда нельзя.
В соответствующей литературе (в
частности у Б.Уолкера) подобное явление
называется тальпой.
Одухотворенные психической энергией
человека безобидные пугала оживают.
Б.Уолкер так описывает процесс
формирования тальпы: "Так шляпа пилигрима
слетает и падает на куст, где она напоминает
высокую замаскированную фигуру. Прохожие думают,
что это дух, и это место приобретает зловещую
репутацию. По мере того, как проходят месяцы,
призрачная фигура начинает внушать все большую
опаску, поддержанную верой сотен сторонников,
которые испытывали к ней страх, как к реально
существующему духу. И вот однажды легкий ветер
шелестит листвой, группа испуганных
путешественников улепетывает так, что
засверкали пятки, а дух действительно преследует
их. Это уже не ветер…"
Даже не желая того, информационная
самообучающаяся система заботится о том,
чтобы заложенные в нее кем-то и когда-то знания и
умения выбрались наружу в мир предметов и слов.
Ибо такова природа любой информационной
самообучающейся системы.
Человек ищет в этом мире ни любви, ни
счастья. Он ищет только те условия, которые
обращены к его знанию и умению. Поэтому им и можно
управлять с помощью зрелищ, а значит и
прогнозировать его поведение.
Аналогичные тальпы развешены на
деревьях современной культуры и искусства, науки
и философии. Они подобно мертвым с косами стоят
вдоль дороги и отпугивают любопытных от попыток
заглянуть за обочину.
Тропинки в поле общественного
сознания вытаптываются людьми, управляемыми с
помощью тальп. Трагедия народа насыщается болью
жертв и, материализуясь в преданиях и правилах
поведения, отпугивает потомков от запретной
двери.
Отпугивает, но только до определенного
момента. До того момента, пока Бог жив — так,
возможно, думал и Заратустра.****
Зрелища, проявленные спонтанно или
сгенерированные умышленно, формируют
собственные ценности. А ценности порождают уже
свои зрелища. Этот процесс носит название
информационного круговорота. В отдельные
интервалы времени в нем бывают и информационные
засухи, и информационные наводнения.
Мир полон циклов. Те же программы Ешь
пока дают, Иди на работу, Голосуй или
проиграешь бесконечно повторяются в рамках
цикла, названного Жизнь применительно не
только к отдельно взятому человеку.
Сама Земля величественно вращается
вокруг Солнца и попутно вокруг своей оси.
Благодаря этому ее вращению, вода водоемов
испаряется под солнечными лучами, пары
собираются в облака, а затем возвращаются
обратно в виде дождя.
Но каждый проход внутри большого,
возможно вечного, цикла потенциально является
поставщиком энергии для кого-то, так как между
его началом и переходом на начало неизбежно
существует т.н. мною разность потенциалов
несовершенных событий.
Между началом и завершением любого
алгоритма имеются простые операторы
присваивания, иногда лишние, иногда ошибочные,
иногда паразитные, принадлежащие и служащие
другому циклу, а порой и другой программе.
Порой, если энергии процесса
достаточно, такой оператор присваивания
способен камень превратить в воду, а из
питательной массы первобытного бульона выжать
одноклеточное живое существо. Далее рожденное
существо уже само будет заботиться о том, чтобы
искать циклы и питаться ими.
Для общества товарного фетишизма этот
цикл К. Маркс записал так:
Деньги
а Товар а Деньги/.Фиктивная разница между
Деньги/ — Деньги =
D ,названная почему-то прибылью, как раз и
пойдет на прокорм присосавшемуся паразиту,
который, поедая эту фиктивную
зато надувается сам.
Точно такой же паразитизм
присутствует и в эксплуатации зрелищ. Понятно,
что Зрелища, показываемые Зрителю, формируют в
нем те или иные ценностные ориентиры
(отрицательные или положительные, вредные или
полезные — это уже второй вопрос). Созданные таким
образом Ценности порождают новые Зрелища:
Зрелища
а Ценности а Зрелища/.Разница между
Зрелища/ — Зрелища
остается в виде пищи для
информационного паразита.
Именно эта разница позволяет строить
величайшие информационные пирамиды, не имеющие
под собой основания.
Ценности упаковываются в красивую
оболочку и организуют вокруг себя служителей
себе и охрану для себя. И они бегут по планете,
первоначально создавая свой бумажный, а затем и
электронный бульон.
Осмысленные Зрелища оседают в пыль
земную в виде книг, которые со временем, если их
не сжигать, превращаются в вершины, ищущие своих
покорителей.
На каждой такой горке сидят
Толкователи и создатели новых Зрелищ и новых
Игрищ.
Отдельно имеет смысл рассмотреть, а
кто же является носителем названных ценностей?
Весь этот капитал аккумулируется в
литературе, искусстве, в языке конкретных
народов. Совокупность живых существ со своей
материальной и духовной культурой, то есть то
образование, которое мы называем цивилизацией, и
является носителем этих ценностей. На
сегодняшний день их немного: Восточно-азиатская,
Мусульманская или арабская, Славянская,
Западно-Европейская, Американская,
Южно-американская. Это нарисовано достаточно
крупными мазками, исходя из максимального
расстояния между исповедуемыми ценностями в
пространстве целей и приоритетов названных
обширных образований, которые по своей сути
являются самообучающимися организмами.
Навязывание цивилизации чуждых ей
ценностей порой, а может быть и всегда, приводит к
уничтожению данной цивилизации. Там где от
соперников требуется сосредоточить всю волю к
жизни и знания всех поколений, там уже именно
правила игры становятся определяющими
победителя, там в принципе нельзя выиграть по
чужим правилам. Пример уничтожения цивилизации
американских индейцев только подтверждает
данное утверждение.
Выборы во власть как
средство достижения геополитических целей
Статистические
данные о военных конфликтах с применением
обычных средств вооружения показывают
постепенную убыль таких конфликтов, а это
говорит о том, что либо стало меньше
противоречий, либо найден иной механизм их
разрешения. Выборность власти и скрытый контроль
этой выборности как раз и являются названными
механизмами.
Как бы не изменялись нравы, мораль и
мода народов, населяющих землю, как бы не
изменялись маршруты их движения от расцвета к
вырождению или наоборот, в этом хаосе целей
проскальзывают, по крайней мере на протяжении
последнего тысячелетия, закономерности в
развитии того инструмента, с помощью которого
одни люди способны управлять другими. В
простонародье этот инструмент принято называть
оружием. Первоначально этим оружием была
физическая сила, затем дубина, лук, копье, меч,
метательные орудия, а уже позже — огнестрельное
оружие, ядерное оружие, сегодня — информационное.
В соответствии с развитием и
совершенствованием инструментальных средств
контроля и управления поведением человека
менялись и формы правления в человеческом
обществе: от силового принуждения
рабовладельческого общества до демократической
(выборной) формы правления современного
информационного общества. Если дешевле и проще
применить дубину, то применяют дубину, если проще
убедить, то убеждают.
Уровень развития соответствующих
технологий определяет правила поведения тех, кто
их создал и ими пользуется.
Сказанное можно оспаривать, но если
серьезно, то в истории человечества нет ничего из
того, что теоретически в условиях той или иной
логики, той или иной целеполагающей установки
субъектов исторического процесса, нельзя
оспорить. Если же согласиться с утверждением, что
уровень развития технологии определяет форму
управления, то тогда становится понятно, как
уровень развития средств информационного
воздействия и самой инфраструктуры привел к
разрушению социалистического строя и СССР.
Важно отметить, что статистические
данные о военных конфликтах с применением
обычных средств вооружения показывают
постепенную убыль таких конфликтов, а это
говорит о том, что либо стало меньше
противоречий, либо найден иной механизм их
разрешения. Выборность власти и скрытый контроль
этой выборности как раз и являются названными
механизмами.
При этом переход под ту или иную
технологию управления себе подобными
предполагает наличие естественного процесса
смены искусства управления на науку управления.
А наука управления в свою очередь предполагает
наличие множества моделей, на базе которых
происходит предварительное решение задач по
управлению. И это уже давно понимают все вольные
или невольные участники информационных
сражений.
Сегодня информационные войны,
определяемые, как целенаправленное
информационное воздействие информационных
систем друг на друга с целью получения выигрыша в
материальной сфере, регулярно идут чуть ли ни
во всех странах планеты и ко всему прочему
включают в себя выборы во власть.
Лишь наивный человек способен считать,
что выборы главы государства или президента в
той или иной стране являются делом только
жителей этой страны, и не имеют отношения к
геополитике. В мире, где экономические и
информационные связи теснейшим образом
объединяют порой самые непохожие общественно
политические течения, иногда даже не желая того,
государства не только отслеживают процесс
борьбы за власть у соседей, но и при
необходимости вмешиваются, используя все
возможные рычаги и не только спецслужбы.
Отдельные страны даже собственную
стратегию национальной безопасности строят с
учетом возможного влияния на соседей: Наш
принципиальный подход заключается в следующем.
Во-первых, мы должны быть готовы использовать все
инструменты национальной мощи для оказания
влияния на действия других государств или
сил. Во-вторых, нам необходимо иметь волю и
возможности для выполнения роли глобального
лидера и оставаться желанным партнером для
тех, кто разделяет наши ценности…
…Соединенные Штаты будут энергично
поддерживать реформы в России и препятствовать
любому отходу назад. (Стратегия
национальной безопасности США в следующем
столетии).
При этом вмешательство в выборный
процесс всегда было скрытно, и помощь
оказывается не всегда родственным партиям и
движениям, как казалось бы на первый взгляд.
Помощь оказывается конкретным людям, которые
ранее уже были подцеплены на крючок и
вынуждены будут отдавать долги. Это понятно,
партии возникают не сами по себе, их создают
конкретные люди под конкретных людей и под
конкретные задачи для этих людей.
Порой подход здесь может быть до
предела банален как дважды два: если хочешь
погубить богатую и сильную страну, то помоги
придти в ней к власти местному ворью (любопытный
анализ криминализации современной российской
власти проведен В. Тихомировым в материалах к
судебному делу ООН против криминального
Ельцина. М.: ТСИС, 1998). Больше ничего и не надо.
Все остальное сделают они сами, своими
собственными руками. Причем ограбят свою страну
и сограждан так, что ущерб превысит потери от
самой лютой войны с традиционным огнестрельным и
даже ядерным оружием. Более того, на долгие годы
эталоном для программирования подрастающего
поколения в силу существующей инерции в
самообучении станет ориентация на уголовные
ценности. Уже сегодня, как утверждается в работе
В. Рукавишникова и др. Политические культуры и
социальные изменения. Международные сравнения:
…преступление в современном российском
обществе — это наиболее быстрый, если не
единственный, путь к продвижению наверх, к
деньгам и к успеху.
Собственный преступный мир всегда
ведет активную борьбу за депутатскую и
президентскую неприкосновенность, за расширение
возможностей по доступу к государственным
ресурсам и, в частности, к использованию
собираемых с населения налогов. Задача
противника состоит в том, чтобы помочь
представителям этого мира. Иногда сделать
подобное удается невероятно просто. Так весной
1996 года в период предвыборной кампании в России
Международный Валютный Фонд выделил российскому
правительству 10 млрд. долларов, т.е. он по сути
что-то (или кого-то) приобретал в России, тем самым
предопределяя и исход выборов. А как иначе в наше
время реализуются классические операции
купли-продажи, когда речь идет о довольно
значительных суммах? Одна страна выделяет
деньги, а получатель потом отрабатывает.
Известный американский политический
обозреватель Реджинальд Дейл писал по этому
поводу: … в то время как Стиф Форбс, богатый
кандидат в президенты США, обвиняется в попытке
купить Белый Дом, президент Билл Клинтон мыслит
шире. Он хочет купить Кремль (цитируется по
работе В. Рукавишникова и др., стр.220).
Подобные процессы происходят не
только в России. Практически аналогично США
привели к власти в Южной Корее Ким де Джуна на
выборах 1997 года, предварительно оказывая ему на
протяжении многих лет не только активную
поддержку, но и обеспечивая защитой.
Игра в выборы предполагает, что в
борьбе можно использовать исключительно
информацию, а власть и все прилагающиеся к ней
материальные ресурсы должны достаться
информационному победителю. Широкое
распространение т.н. демократической формы
правления на планете позволяет всю борьбу за
ресурсы планеты свести исключительно к
информационной борьбе. При этом понятно, что страны,
не практиковавшие ранее подобную форму
определения власть предержащих, т.е. не имеющие
соответствующего исторического знания, в этих
сражениях за собственные народы и ресурсы будут
обречены играть по чужим правилам, а значит
неизбежно потеряют все. И пример с нашей
страной, в этом смысле, очень показателен.
Документальные данные о том, как сегодня Россия
управляется из-за рубежа и в чьих интересах
работают и умирают ее жители, можно найти в
последних работах С. Сулакшина, в частности
Измена.
Для соблюдения правил информационных
баталий создаются специальные институты.
Считается, что сила контролирующих институтов
должна обеспечить законность. Когда силы нет,
сражающиеся стороны могут воспользоваться
старыми испытанными средствами: пистолетом,
миной под капотом автомашины, радиобомбой в
помещении. Конечно, эти средства никак нельзя
отнести к сфере информационных сражений, но
порой они бывают не менее эффективными, чем
слово. Униженный и забитый в информационной
перепалке, понимающий свою информационную
ущербность, прижатый безысходностью к последней
черте, за которой кончается его человеческое
достоинство, полностью отчаявшись или, наоборот,
обнаглев от безнаказанности, человек или
государство способны применить запрещенное в
этой специфической войне оружие, например,
ядерное. Так, убийство конкурентов, имеющих явное
информационное преимущество в борьбе за одну и
ту же почетную должность, становится само собой
разумеющейся предвыборной военной операцией. На
войне как на войне.
Там же, где речь идет о применении
информационного оружия, т.е. о
перепрограммировании информационных
самообучающихся систем, огнестрельное и др.
подобное оружие, направленное на физическое
уничтожение конкурента, считается запрещенным.
Но провозглашенный запрет чего-либо только тогда
становится реальным запретом, когда нарушитель
понимает, что наказания за совершенный
запрещенный правилами поступок ему не избежать.
Единственные, кто здесь способен создать
преграду подобному террору, так это сильные
правоохранительные службы, являющиеся
естественным гарантом того, что противники будут
соблюдать правила. Нет сильных
правоохранительных органов, значит в
информационных сражениях можно использовать
запрещенное оружие — победителя в данном случае
не имеют право судить, у него будет либо
депутатская, либо президентская
неприкосновенность.
В сказку о том, что на выборах в
президенты побеждает самый человечный человек,
самый мудрый и добрый, сегодня уже верят только
самые наивные, которых еще немало. Статистика
показывает, что в любой схватке, как правило,
побеждает тот, кто первым нажимает на курок
имеющегося у него оружия, огнестрельного ли,
информационного ли. Моральные аспекты дуэлянтов
статистическими методами измерить нельзя, так
как прав всегда тот, кто остается живым и пишет
историю — … назад пятьсот, вперед пятьсот и
кто там после разберет, что он забыл кто я ему и
кто он мне (В. Высоцкий).
В этой работе мы тем более не будем
пытаться заниматься подобными измерительными
экспериментами и судить давящих на курок
первыми. Наша задача попытаться
проанализировать возможность применения
существующих и новых моделей, которые, благодаря
абстрагированию от множества второстепенных, с
точки зрения именно данной задачи,
характеристик, хоть как-то помогли бы объяснить
действия игроков, смыслы самой игры и обосновать
необходимые структурные компоненты армии,
ведущей информационные сражения.
При этом сказки о том, что будто бы к
победе на выборах может привести некий
гениальный консультант по информационным
технологиям, истории о которых в последнее время
все чаще и чаще появляются на страницах
периодических изданий, мы тоже поставим под
сомнение — не то время. Индивидуумы и группы
индивидуумов, мечтающие выступить в роли
вершителей судеб и получить причитающие
гонорары от соперников за власть, лезут и должны
лезть из всех щелей подобно астрологам,
хиромантам и пророкам, которые … говорят ни с
того, ни с сего…. И это вполне естественно — на
каждого дурака должен найтись свой Остап Бендер.
При этом надо помнить, что
информационные сражения умные противники всегда
ведут именно друг с другом, а не с избирателями,
которые выступают в роли судей и которым по сути
дела и деваться-то некуда, как только подать свой
голос за победителя. Информационные сражения
всегда ведутся только теми, кто сражается, а
народы вместе со всеми своими ресурсами
достаются победителю. Это закон любой войны, а
не только информационной.
Поле боя в подобной войне включает в
себя: средства массовой информации,
правоохранительные структуры, территориальные
избирательные комиссии, центральную
избирательную комиссию, банки. На чьей стороне
будет их скрытая от любопытных глаз работа, на ту
сторону и будет указывать глас народный. Даже
такая элементарная процедура, как подсчет
голосов, реализующаяся компьютерами, связанными
друг с другом в рамках одной глобальной сети, при
грамотной реализации в условиях военных
информационных действий, когда на кон поставлена
судьба страны, теоретически способна принести
тому, кто за ней стоит, не один миллион голосов.
Проверить все программное обеспечение на
наличие закладки, в нужный момент корректирующей
работу абсолютно правильно написанной и даже
сертифицированной программы подсчета
результатов, в сегодняшней ситуации, а особенно в
российской ситуации, не способен никто.
Что же касается возможностей по
скрытому воздействию, которыми обладают пресса и
телевидение, то об этом написана ни одна сотня
статей и книг.
Если же вернуться к избирателю,
способному только ждать, кого объявят ему новым
хозяином, то от него нельзя требовать многого. Он
просто человек, со своей человеческой психикой, в
основу которой заложен принцип стадности,
заставляющий его бояться быть ни как все. А какие
они все? И телевидение показывает их всех.
Информационная самообучающаяся система всегда
стремится походить на окружающий ее мир. Это
цель, без которой нет процессов обучения и,
следовательно, нет права на существование. А
если, как утверждал Гарсиан, долго смотреть даже
на самую отвратительную рожу, то и она начнет
нравиться. Эффект, присущий психике заложника,
заключающийся в сопереживании за своего
насильника, проявляется тем сильнее, чем дольше
раб находится в его власти и смотрит снизу вверх
на своего хозяина.
Если ты прежде всего и при всех
обстоятельствах не внушаешь страха, то никто не
примет тебя настолько всерьез, чтобы в конце
концов полюбить тебя — утверждал в своих
афоризмах Ф. Ницше. Но это уже те нюансы, которые
специалистами по имиджу и рекламе давно вытащены
из теоретического тумана человеческого
бессознательного и завернуты в практичные
фантики сегодняшней выгоды заказывающих музыку.
И если определен победитель в основной борьбе, в
борьбе друг с другом, то второй этап,
заключающийся в объяснении судьям кто прав, уже
является делом техники.
Почти тоже самое писал еще в конце XIX
века Л.А.Тихомиров (Демократия либеральная и
социальная): Поэтому политиканы стараются
не убедить, а получить голоса. Самое же верное
средство получить голоса — это ослепить народ,
загипнотизировать его шумом, треском, внезапными
ложными сообщениями, вообще сорвать решение. Это
тактика т.н. surprise, одинаково царствующая по всем
парламентским демократиям. Народ ловится на
слове. Внушение традиционного исторического
опыта заглушается тут до последней степени, а
обсуждения наличного тоже нет. И вот депутаты
выбраны, бумажные программы утверждены.
Народная воля сказала свое слово, и ее
представители собрались в парламент.
Организуется правительство. Какое же отношение
этого правительства к народу, его воле, его духу?
Тут уже ровно никакого. На выборах
нужно было хоть считаться с народом, по крайней
мере обещать, ослеплять, обманывать, увлекать. В
правлении — народ совершенно исчезает…
И чуть далее: Современных
политиканов — просто презирают повсюду, где
демократический строй сколько-нибудь укрепился.
Это презрение отчасти происходит от невысокого
умственного и нравственного уровня политиканов.
Действительно, политическая деятельность
либерально-демократического строя не требует
людей умных, честных, независимых; напротив, эти
качества скорее подрывают карьеру политикана.
Для него нужна практическая ловкость дельца,
беззастенчивость, безразборность в средствах,
эластичность убеждений… Сверх того, люди
различных партий в своей взаимной борьбе сами
компрометируют перед народом свой и без того не
блестящий персонал не только разоблачениями, но
и прямо клеветами, выдумками.
Современные народы как
объекты целенаправленного управления
Процесс создания
определенных установок в общественном сознании
реализуется путем решения задачи управления
людьми в рамках классической теории управления
системами с обратной связью.
- Средства массовой информации осуществляют
перепрограммирование населения в соответствии с
поставленной им целью. - Счетные комиссии и институты изучения
общественного мнения проверяют на сколько
удалось решить поставленную задачу, тем самым
реализуя обратную связь. - Правоохранительные органы должны
контролировать агрессора, СМИ, счетные комиссии
и институты изучения общественного мнения на
предмет соответствия их деятельности
существующему законодательству. - Население является объектом управления.
- Информационный агрессор реализует процесс
управления, используя СМИ и институты изучения
общественного мнения. При этом, принимая
выгодное себе законодательство или блокируя
постоянными реформами правоохранительные
органы, агрессор тем самым устраняет контроль за
законностью своего поведения по
перепрограммированию населения.
На выше приведенном рисунке была
сделана попытка показать, как процесс создания
определенных установок в общественном сознании
реализуется путем решения задачи управления
людьми в рамках классической теории управления
системами с обратной связью. В чьих руках
механизмы управления (СМИ, средства контроля —
обратная связь), тот и победитель. Поэтому-то
победителем информационной войны под названием
Выборы становится тот, кто способен своей
системой управления охватить максимальное
количество лиц, принимающих участие в принятии
окончательного решения, а добиться этого
возможно лишь в ходе борьбы с непосредственными
конкурентами за системы управления, т.е. победит
тот, кто сильнее и целенаправленнее
толкается.
Рассуждая о реальных и мифических
силах, стоящих за той или иной фигурой
политического пространства, пытающейся собрать
свою вселенную, постоянно приходится
возвращаться к осмыслению одной ключевой
процедуры — процедуры определения того, какие
цели будет преследовать созидатель нового
политического центра? При этом известно, что
опираться в своих логических выкладках на слова,
произносимые претендентом, — пустая трата
времени и сил. Слова в данном случае произносятся
только для того, чтобы убедить слушателей здесь и
сейчас. Но завтра все станет другим и все станут
другими.
Однозначного ответа на этот вопрос нет
и быть не может. И для того, чтобы его попытаться
найти, надо начинать свой поиск с людей, которые
стоят за теми или иными призывами и поступками.
Мы в своем исследовании на людей, определяющих
лидера, смотрим как на самообучающиеся системы,
которые уже имеют определенные знания, средства,
цели и способы их достижения, что неизбежно
отразится на будущем созданной ими интегральной
системы. Зная поведение (образ жизни) многих
активно участвующих в этом процессе и понимая,
что пребывание их в определенных пра-структурах
(их сформировавших, обучивших или переобучивших)
неизбежно накладывает печать, что-то им
разрешающую, можно попытаться строить прогнозы
поведения и вновь создаваемых ими объединений.
Понятно, что данный прогноз тоже не даст 100%
гарантии того, что именно так и будет — слишком
много неучтенных факторов, скрытых от обычного
наблюдателя, невооруженного окуляром
собственных спецслужб.
Например, как происходила
кристаллизация центристского объединения под
названием Отечество. Начиналось оно во многом
с работ С.Сулакшина, который обосновал,
сформулировал и определил понятие политического
центризма для России. Определил вполне
доходчиво, и нарисованная им картина возможного
будущего смотрелась вполне привлекательно.
Началась реализация. И здесь, словно по команде,
все известные персонажи, ранее активно
поддерживавшие президента, вдруг плотным
кольцом окружили нового потенциального
кандидата и рьяно взялись определять его новое
окружение и поведение. Рожденное объединение при
этом из зачатого как центристское, вылупилось в
мир уже в виде нечто, напоминающего хорошо
перемешанный коктейль из номенклатуры
сегодняшней власти вместе с ее причиндалами.
Важно, что вместе с людьми переходит и
возможность влияния на существующие
государственные финансовые фонды. Вот как
происходящие процессы расстановки кадров
комментирует журнал Власть 6 (307)
издательского дома Коммерсант: 249 млрд.
рублей в год Пенсионного фонда манят всех…
… В-третьих, Бооса привел в
правительство Примакова Юрий Лужков — именно ему
нынешний министр обязан своей карьерой. А это
значит, что у финансовых потоков Пенсионного
фонда будет не один контролер. Примакову
придется потесниться, чтобы дать место
московскому мэру.
В результате имеем, с одной стороны,
яростную критику проводимой в стране политики, а
с другой — наполнение нового объединения именно
теми персонажами, которые благословляют,
одухотворяют и осуществляют именно эту политику.
Причем, что характерно, все наивные
попытки перекинуть мост к противоположному
полюсу общественного мнения были кем-то грамотно
блокированы. В результате, Лужков запрещает
съезд организации, официально
зарегистрированной, но, по чьему-то мнению,
стоящей слишком слева от мифического центра, и
отказал (руками вновь пришедших) в аккредитации
на своем объединительном съезде представителям
прессы из лагеря духовной оппозиции.
Мудрый Лужков понимает, что, ведя
информационную войну в стране, где многое
определяется именно существующей властью,
прибирать к рукам надо именно рычаги системы
управления этой власти. И понимая это, он ни с кем
из претендентов не сражается — что с ними
сражаться, они сами далеки от системы управления
выборами, оттолкнуть надо именно того, кто у
пульта. Поэтому он целенаправленно и методично
забирает себе команду, а значит и все механизмы
управления нынешнего гаранта. Но а под какой
вывеской это делать — центризм,
национал-социализм, национал-шовинизм,
демократизм, либерализм, патриотизм — дело
десятое.
Век
информационных технологий позволяет гибко
менять масштаб воздействия того или иного
информационного приема, и речь уже можно вести не
об одном судье (избирателе), а о миллионах судей,
проклассифицированных по способностям своего
восприятия мира, а тем самым выстроенных как на
плацу по ранжиру.
Кроме существующих задач
организационного характера, информационные
сражения требуют наличия соответствующего
научного обеспечения, инструментария для
моделирования ситуаций, создания игровых
моделей. И здесь, в первую очередь, нужны будут
определенного уровня абстракции модели
противника и избирателя, так как именно
перепрограммированием противника и избирателя
занимаются соперники. Поиску ответов на этот
вопрос посвящено большое количество самой
разнообразной литературы, поэтому здесь мы сразу
перейдем к следующей проблеме: Как доводить
информацию до судей? Какие приемы для этого
существуют? Их не так уж и много. Все они хорошо
известны, подробнейшим образом описаны С.Фаером
в книге Приемы стратегии и тактики
предвыборной борьбы, и задача заключается
только в том, чтобы применять их в нужном месте, в
нужное время и в нужной последовательности. А
это, кстати, возможно только тогда, когда
известны предполагаемые ходы противника. И
здесь на первое место становится ведение
грамотной разведки и прогнозирование поведения
противника.
Начнем с того, что приведем одну очень
старую историю об информационном поединке за
мнение судьи.
Рассказывают, что однажды мулла
Насреддин, доведенный до отчаяния упреками жены
за постоянную бедность, выскочил в сад и, громко
молясь, попросил у Аллаха 100 динаров. Богатый
сосед в это время находился на чердаке своего
дома и считал деньги. Услышав молитву и просьбу,
он решил пошутить над ним и бросил в Насреддина
кошелек с динарами. Тот подобрал деньги,
поблагодарил Аллаха и отправился к жене
демонстрировать свои достижения.
На другой день богатый сосед решил, что
шутка зашла слишком далеко и потребовал назад
свои деньги. Однако Нарседдин категорически
отказался возвращать кошелек.
— Тогда
пойдем к судье. Пусть он нас рассудит, — заявил
сосед.
— Хорошо,
— согласился Насреддин, — только мне не в чем идти,
у меня нет достойной одежды. Если хочешь, чтобы я
пошел, то одолжи для этого один из твоих халатов.
— Бери,
только пошли быстрее!
Они отправились в город. Сосед верхом
на лошади, а Насреддин пешком.
Когда уже подходили к городу,
Насреддин споткнулся и, причитая, уселся на
дорогу.
— Я
вывихнул ногу и не могу дальше идти.
— Садись
на мою лошадь, — предложил сосед, которому уж
очень хотелось закончить дело до темноты.
Насреддин не заставил себя долго упрашивать.
Отстояв очередь, оба противника
предстали перед судьей. Сосед получил слово
первым и изложил всю историю так, как оно и было.
— Тебе
есть что добавить? — спросил судья у Насреддина.
— Да,
ваша честь. Я хочу сказать, что соседа моего
постоянно преследуют галлюцинации. Ему кажется,
что деньги у меня от него, потому что он считает,
будто бы все вокруг принадлежит ему. Спросите
его, уважаемый, кому принадлежит лошадь, на
которой я сижу?
— Конечно,
мне! — возмутился сосед.
— А
халат, который одет на мне?
— Это
мой халат! — завопил сосед.
— Можно
не продолжать. Мне все ясно. — Подвел итог судья.
Таким образом выборы состоялись. Судья
высказался в пользу Насреддина. Чтобы заставить
его это сделать, мулла продумал и реализовал
конкретный алгоритм поведения. Причем
реализовал он алгоритм таким образом, что судья
выступил в качестве зрителя исключительно в
чисто информационной его части, когда задавались
вопросы с заранее известными для Насреддина
ответами.
Посмотрим как это произошло на Дальнем
Востоке РФ в ходе затянувшихся выборных баталий.
Один из противников узнал (а может быть сам
спровоцировал) о том, что по нему могут
ударить указом Президента. О чем будет указ
сообразить не так уж и сложно. Остается только
подготовить почву, чтобы, будучи подписанным,
указ в общественном мнении выглядел как можно
более бездарнее и способствовал популярности
того, против кого и был направлен. Важно, что
многие события предвыборного и выборного
марафона известны заранее, а для соответствующих
специалистов нет ничего более удачного, чем
заранее запланированная прессконференция, к
которой можно хорошо подготовиться и
целенаправленными вопросами навязать
совершенно иной сценарий ее ведения. Этот прием
стар как мир. Он неоднократно применялся Фондом
эффективной политики (с их же слов [9]) в борьбе
против Зюганова на выборах в 1996 году. Так
например, Павловский ставил фонду в заслугу срыв
пресс-конференции, которую лидер КПРФ проводил
сразу после встречи лидеров большой семерки с
Ельциным. Тема прессконференции была заранее
известна, и чтобы снизить эффект мероприятия,
фонд по своим каналам распространил информацию о
том, что Зюганов, вероятно, объявит о
предвыборном союзе с Жириновским. В результате
журналисты задавали вопросы исключительно на
эту липовую тему, а Зюганов оправдывался.
Точно также сражались друг с другом на
выборах 1998 года в Нижнем Новгороде и
Владивостоке.
Достаточно часто отдельные средства
массовой информации осуществляли многократное
тиражирование каких-либо сомнительных
сообщений, которые существовали на самом деле, но
в другой форме, например в шутливой, либо
черпались из региональной или зарубежной прессы.
Причем, вполне возможно, что исходные статьи в
далеких газетках писались по специальному
заказу; тираж небольшой и концов искать никто не
будет. Действительно, нет ничего проще, чем в
преддверье выборов в каком-либо небольшом
городишке зарегистрировать новое печатное
издание на подставное лицо. Печатать некоторое
время что-либо не шатко и не валко. Но в нужный
момент, дать красочную первую страницу с
заказанным компроматом. При этом опубликованное
может быть ложью от первой до последней строки.
Автор и издатель всегда успеют скрыться, но зато
хорошо оплаченные центральные средства массовой
информации начнут смаковать привнесенный в мир
материал.
Этот простой прием все же требует хоть
какой-то творческой работы. В большинстве
случаев более эффективных результатов можно
добиться, если регулярно комментировать все
публичные выступления и интервью отданного на
заклание претендента: выхватывать слова из
контекста, толковать отдельные высказанные
мысли против самого высказывающего. Это не
только создает требуемый эффект неприязни к
претенденту, но и вырабатывает неуверенность в
нем самом, боязнь говорить перед представителями
средств массовой информации, т.е. своего рода
комплекс неполноценности.
В одной из старинных детских сказок
есть сюжет о том, как злые силы, чтобы затруднить
поиск положительному герою украденной у него
невесты, создали 39 девушек, похожих на невесту
как две капли воды. После чего преложили Герою
выбрать свою нареченную из 40 одинаковых — пусть
мол тебе сердце подскажет. Герой оказался в
абсолютно безвыходном положении. В той сказке
его спасло чудо — насекомое, с которым он ранее
успел подружиться и которое безошибочно выбрало
нужную цель. А кто спасет избирателя, выбирающего
себе лидера среди десятка абсолютно одинаковых
по внешнему виду. Порядочность и патриотизм —
это глубоко внутренние черты, их не оденешь
вместе с предвыборной программой, которая к тому
же мало может коррелировать с последующей
реальностью, как в случае с Ельциным. Поэтому-то и
нет ничего удивительного в том, что программы
сегодняшних претендентов на внешний вид
практически одинаковы.
Осенью 1998 года в Санкт-Петербурге
нашлись персонажи (специалисты по организации
выборов), которые включили в свою стратегию
приведенный выше сказочный сюжет. Вот что пишет
по этому поводу Б. Вишневский в Новой газете
(16-22 11.1998): Вначале начали раздваиваться (а
иногда даже растраиваться и расчетверяться)
отдельные кандидаты. Два Сергеева на один округ —
это еще терпимо, три Мироновых — уже многовато, а
четыре Андреевых — так и вовсе чересчур. Далее
начали раздваивать политические организации,
появилось два Яблока. По такому же сценарию
шли выборы в Законодательное собрание
Санкт-Петербурга.
Здесь важно отметить, что по сравнению
с достаточно примитивной силовой стратегией,
основанной на тотальном истреблении любых
высказываний соперника, примененной партией
власти в 1996 году, выборы 1998 года в
Санкт-Петербурге представляют собой настоящий
клад для исследователей проблематики
информационных войн. Сражающиеся стороны не
забыли, что не только у собаки, но и у человека,
согласно работам физиолога Павлова, можно
сформировать условные рефлексы, и что за время
предвыборной кампании можно успеть создать
устойчивую взаимосвязь между таким состоянием
организма, как раздражение, и фамилией
неугодного кандидата. Например, по материалам
Новой газеты: …на избирателей в одном из
округов обрушился шквал ночных звонков с
предложениями рассказать о программе одного из
претендентов. Кроме того, там же:
…Поговаривают о том, что перед голосованием
листовки ненужных кандидатов будут
наклеивать на ветровые стекла автомобилей или
двери квартир или придумают что-то еще в таком же
роде. Этот прием в условиях снижения общего
интеллектуального и образовательного уровня в
стране будет работать не менее эффективно, чем
лампочка или звонок в клетке, сопровождающие
удар электрического тока по подопытным
лабораторным мышкам.
Все выше приведенные примеры — это
примеры борьбы конкурентов друг с другом,
потенциальные избиратели здесь выступают в
качестве инструмента, поведение которого
априори известно. Действительно, откуда у
инструмента может быть собственная свобода воли,
если инструмент всегда покоряется руке своего
хозяина? И чем больше рук у претендента, тем
больше у него шансов на победу.
Задача данной статьи не в том, чтобы
перечислять существующие приемы, на мой взгляд,
это хорошо сделано в уже упоминавшейся работе
С.Фаера, да и время изобретения и первого
применения всех названных и подобных им приемов
уже в прошлом. Задача в том, чтобы показать, что с
того момента как перепрограммирование людей
было поставлено на промышленную (конвейерную)
основу (а именно с этого момента появились
разговоры об информационных войнах) приемы и
методы перепрограммирования стали неотъемлемой
составляющей существования самих СМИ.
Сегодняшнему информационному интервенту в
меньшей степени надо думать о том, что говорить и
как себя вести, а в большей степени о том, как
велик его арсенал вооружения.
В этой связи любопытно было наблюдать
за информационной баталией, развернувшейся в 1998
году в Красноярском крае. Уж очень происходящее
напоминало классическую военную экспансию по
завоеванию стран и народов путем захвата
руководящих позиций с помощью собственных
ставленников, причем исключительно
информационными методами воздействия.
Обширный край со своим исторически
сложившимся стилем жизни людей, свои
общественные движения, собственные СМИ,
собственная мафия, мечтающая о власти и
безнаказанности. И вдруг внешний пришелец, ранее
уже зарекомендовавший себя не с лучшей стороны в
отношении пошедших за ним избирателей, приходит
и побеждает, получая в качестве добычи землю,
промышленность и людей. На первый взгляд
казалось, что и шансов-то у него нет.
Действительно, если смотреть с позиции простого
человека, свободного от информационной удавки,
то шансов не было. Поэтому направлением главного
удара для генерала стали местные средства
массовой информации. Он умудрился отнять у
хозяев информационное оружие и развернуть его
против их же самих. Скажите, зачем в далеком
Красноярске, где компьютеров-то у населения не
так уж и много, одному из претендентов
расходовать средства на то, чтобы удерживать
тотальное превосходство в Интернете? Дело в том,
что в Интернет выходят все средства массовой
информации края, т.е. глобальная сеть в данном
случае оказалась одной из ключевых высот на поле
боя. Хотя, вполне возможно, что для привлечения на
свою сторону СМИ применялись не только
информационные методы.
Таким образом, генерал, как и положено
генералу, не опускался до уровня солдат, а
оперировал стратегическими понятиями. Он
захватывал средства борьбы, информационное
оружие, и применял их.
Структура и функции
информационных подразделений
В столкновении
двух или более систем, осуществляющих
информационное противоборство, победа останется
за той, которая не только более полно соберет
открытую и закрытую информацию о своем
противнике и проведет ее анализ, но сделает это
быстрее. Только в этом случае система сможет,
воспользовавшись знанием о предполагаемых
действиях противника, навязать выгодный для себя
сценарий поведения.
Чтобы не быть голословным,
предлагается проанализировать и оценить во
сколько может обойтись той или иной борющейся за
власть стороне информационная деятельность в
рамках предложенной в [11] модели информационной
самообучающейся системы, какие специалисты и в
каком количестве способны вести эту
деятельность на уровне приличной
опытно-конструкторской работы (НИРы в данной
области — это уже история прошедших десятилетий).
Найдя свое место на шкале возрастающих по
точности и цене моделей, любой потенциальный
кандидат может увидеть собственное наиболее
вероятное будущее, ожидающее его, если, конечно,
не произойдет чуда. А чудес в век информационных
технологий, как известно, не бывает. Бывает
только точный расчет.
Запланированную последовательность
отдельных информационных воздействий на
информационные самообучающиеся системы назовем
стратегией информационного воздействия.
Отдельное информационное воздействие способно
только изменить состояние принимающей и
обрабатывающей это сообщение системы в
большинстве своем на какое-то незначительное
время (зависит от сообщения). Каким станет новое
состояние — во многом определяется
целенаправленной последовательностью
информационных воздействий, т.е. предвыборная
борьба идет всегда, а не только, когда она
официально заявляется. Там же, где речь идет о
достаточно продолжительном предвыборном
марафоне, исходное состояние объектов
воздействия порой вообще можно не принимать во
внимание, как это было в России в 1996 году.
Достаточно низкий исходный рейтинг победителя
той информационной бойни в ходе хорошо
оплаченных информационных действий был
преобразован в достаточные для победы цифры.
Тотальное и постоянное информационное
превосходство одной из сторон привело к плавному
росту от минимального до максимально возможного
в условиях той обстановки рейтинга.
Прежде чем приступить к научному
обоснованию организационной структуры системы,
ответственной за ведение информационных
действий, т.е. за предвыборную борьбу у
противоборствующих сторон (в дальнейшем будем
обозначать через СПБ сторону, ведущую
предвыборную борьбу), отметим те принципиальные
теоретические аспекты, которые объективно
определяют правила ее функционирования.
- В общем виде проблема создания алгоритма,
позволяющего победить в информационной войне
любого противника, относится к алгоритмически
неразрешимым проблемам, т.е. типовой побеждающий
алгоритм информационной войны создать нельзя.
Каждый раз проблема требует нового
оригинального решения [11]. - Любая информация даже в неискаженном виде может
быть использована противником против авторов
этой информации, кроме информации о собственных
достоинствах и достижениях самого противника.
Аналогичное утверждение относится и к любым
сообщениям противника [11]. - Проблема определения начала информационной
войны в общем виде является алгоритмически
неразрешимой, т.е. нельзя разработать такой
алгоритм, который позволил бы однозначно
утверждать для любого противника, что тот уже
начал военные действия [11]. - В условиях борьбы по правилам, установленным
Комиссией по выборам, информационные сражения
разыгрываются между информационными системами,
претендующими на роль победителя. - Избиратели выступают в роли судей. При этом у
каждого судьи может быть свое понимание того,
каким должен быть победитель. Отдавая свой голос
тому или иному претенденту, они руководствуются
самыми разными критериями: внешний вид
претендента, манера одеваться и вести себя,
окружение претендента, его возраст, что говорят о
нем в метро и электричке, что думают соседи и
друзья данного избирателя и т.п. Значимость всех
возможных критериев для избирателя разная.
Отсюда следует, что избиратели могут быть
разбиты на классы в зависимости от значимости
для них той или иной группы критериев выбора. - Победителем информационной войны становится та
сторона, которая более полно способна
промоделировать поведение противника в
различных ситуациях, определить собственный
алгоритм поведения и реализовать его. - Избиратели-судьи информационных баталий
получают только ту информацию, которую
предоставляют им, используя средства массовой
информации, непосредственные участники сражений
или их союзники. - Избиратели пользуются различными
информационными источниками. И могут быть
классифицированы по степени влияния на них тех
или иных средств массовой информации. - Результаты суггестивного воздействия на
избирателя проявляются не мгновенно (на другой
день), их проявление возможно только после того,
как количество скрытых целенаправленных
воздействий превысит определенный уровень [11]. - Исходные предпочтения основной массы судей
(избирателей) в условиях продолжительного
(несколько месяцев) информационного давления
могут претерпеть изменения до противоположных. - Понимание судьями (избирателями)
информационных действий претендентов тем более
соответствует целям претендентов, чем более
дифференцированно осуществляется доведение
информации до судьи, с учетом значимости
критериев выбора и степени влияния источника
информации. - Основной закон перепрограммирования
информационных самообучающихся систем — это
закон подобия, заключающийся в стремлении
соответствовать предъявляемому эталону с
минимальными внутренними затратами [11].
Более полно промоделировать поведение
противника это значит в больших объемах
собирать, хранить, оперативно обрабатывать и
использовать информацию о противнике; это значит
более полно изучить поведение противника
знать и понимать его цели, историю, культуру,
религию, быт и т.п. [11].
Как уже отмечалось выше, заниматься
построением типовой победной стратегии ведения
информационной войны — дело бесперспективное, но
вот обоснование типовой структуры
информационной армии, участвующей в этом
сражении, представляется вполне решаемой
задачей. И мы попробуем эту задачу решить,
опираясь на приведенные выше базовые положения.
При этом необходимо помнить, что раз
проблема начала информационной войны относится
к алгоритмически неразрешимым, то начинается она
явно не с момента объявления начала
избирательной кампании. Структура системы
информационного обеспечения, т.н. информационная
армия, должна работать постоянно, т.к. процесс
перепрограммирования — это постоянный процесс.
Армия не создается после того, как объявлена
война. Она существует и в мирное время, но после
начала военных действий, если враг силен,
объявляется мобилизация.
Ведение сражения любым видом оружия
предполагает наличие определенных структурных
компонент у противников, как например (один из
возможных вариантов):
- Руководители (лица, принимающие решение).
- Аналитический отдел (штаб):
- прогнозирование развития событий (ситуационное
моделирование); - определение стратегии и тактики ведения
информационных действий по отношению к
противнику и судьям.
- Отдел, ответственный за сбор информации о
противнике (разведка), используя технические и
агентурные методы. - Отдел, ответственный за собственную
информационную безопасность (контрразведка). - Отдел, ответственный за доведение информации до
избирателей и противника:
- классификация избирателей, создание типовых
моделей избирателей по классам; - сбор информации и классификация средств
массовой информации; - воздействие, контроль и управление средствами
массовой информации.
- Отдел, ответственный за сбор информации о
мнениях избирателей (судей):
- опрос, анкетирование;
- моделирование поведения избирателей в условиях
получения информации из различных источников; - создание моделей усредненного избирателя для
различных социальных классов и групп.
Среди подразделений не были названы
те, которые осуществляют непосредственную
физическую защиту. Их наличие является само
собой разумеющимся фактом и здесь не
обсуждается. Необходимость их объясняется
всегда существующей возможностью нарушения со
стороны противника запретов на применение
огнестрельного и ему подобного оружия.
Необходимость пятого и шестого
отделов очевидна — работа с избирателями. Мы же в
своем исследовании остановимся только на тех
отделах, которые являются основными в
информационных сражениях и повернуты лицом к
настоящему противнику, а не к избирателям-судьям.
Борьба на информационном поле выборов,
это, как уже утверждалось выше, борьба за
средства массовой информации,
правоохранительные структуры, избирательные
комиссии и т.п., т.е. за все те структуры, которые
способны как-то влиять на результаты выборов. Это
борьба за расположение и поддержку тех людей,
которые являются авторитетом для окружающих и
способны как-то влиять на общую расстановку сил.
При этом совсем не обязательно их покупать; их
можно и убеждать, и шантажировать, и заменять.
Понятно, что на этом поле неожиданностей, где за
каждым событием всегда просматривается чья-то
цель, без разведки можно угодить даже в самую
примитивную ловушку.
В информационных баталиях если один из
соперников молчит, а второй не ошибается слишком
грубо, то первый, как правило, проигрывает, потому
что остается неизвестным судье. Психология
основной массы судей в том, чтобы поддерживать
своего против чужого. Поэтому здесь главная
задача — это стать своим для судей. Свой, согласно
логике здравого смысла, всегда тот, кто чаще
бывает рядом и не противен; свой тот, кто больше
на тебя похож (закон подобия для информационных
самообучающихся систем). Решить эту задачу с
пользой для себя стремятся оба противника.
Сделать подобное проще тому из них, кто способен
контролировать и управлять своим соперником. Для
того чтобы контролировать и управлять, надо
знать не только предполагаемые действия, но и
мысли. Об этом уже говорилось в предыдущих
главах. Здесь просто еще раз напомним важность
данного положения, потому что без разведки, тем
более без агентурной разведки, спрогнозировать
действия противника практически невозможно.
Умный противник готов будет неплохо
платить за представляющую для него интерес
информацию. В этой связи любому руководителю СПБ
надо исходить из того, что людей, работающих с
ним, будут пытаться покупать, шантажировать,
запугивать, что изначально в его коллектив
противники попытаются внедрить своих
специалистов. И здесь чрезвычайно важно
грамотно организовать работу отдела,
ответственного за собственную информационную
безопасность (контрразведка). Важнейшим фактором
эффективной его работы станут знания о лицах,
привлекающихся к работе СПБ. Кроме традиционной
системы проверок не менее значимы проверки о
контактах: кто и с кем, где и когда мог вместе
работать, служить, проживать. Если СПБ не сможет
получить доступ к где-то уже существующим данным,
то необходимо как можно раньше создавать свою
собственную автоматизированную базу знаний.
В столкновении двух или более подобных
структур, осуществляющих информационное
противоборство, победа останется за той, которая
не только более полно соберет открытую и
закрытую информацию о своем противнике и
проведет ее анализ, но сделает это быстрее
противника. Только в этом случае система сможет,
воспользовавшись знанием о предполагаемых
действиях противника, навязать выгодный для себя
сценарий, ибо в информационной войне побеждает
стреляющий первым. В этой связи вопросы
автоматизации процессов, протекающих в
структуре системы, приобретают особую
актуальность. Исходя из того, что тотальная
автоматизация не только невозможна, но, в
условиях естественной перестройки подцелей
системы в ходе изменения стратегии, порой вредна,
важно уметь грамотно организовать
взаимодействие автоматизированных участков
обработки входной информации с участками, где
осуществляется принятие решения и контроль за
его исполнением.
Что же касается более подробной
детализации структуры отделов, то после того, как
определены основные направления работы СПБ,
осуществить конкретную детализацию структуры
представляется более техническим вопросом,
варианты решения которого зависят от конкретных
целей, противников и собственных возможностей.
В заключение данного раздела подведем
краткие итоги, имеющие прямое отношение к
функционированию СПБ.
- Информационные войны, называемые выборами,
изначально не могут иметь гарантирующей победу
стратегии. Процесс ведения информационной войны
— творческий процесс, требующий привлечения в
свою команду наиболее талантливых
исполнителей. - Информационные войны ведутся между
противниками, а не с избирателями. Поэтому знания
о намерениях противника являются, наряду с
имеющимися ресурсами, важнейшим фактором,
влияющим на победу. - Информационные войны ведутся всегда, а не
только после официального объявления начала
избирательной кампании. Это означает, что
соответствующие структуры должны существовать
постоянно и ежедневно проводить необходимую
аналитическую работу и работу по сбору
информации о потенциальных противниках,
руководителях и хозяевах средств массовой
информации. - Приведенная в разделе структура СПБ не может, в
целях ее безопасности, быть легализована в
предложенном виде. Для ее же безопасности, она
должна иметь соответствующий камуфляж.
Кроме названных задач
организационного характера, информационные
сражения требуют наличия соответствующего
научного обеспечения, инструментария для
моделирования ситуаций, создания игровых
моделей. И здесь, в первую очередь, нужны будут
определенного уровня абстракции модели
противника и избирателя, так как именно
перепрограммированием противника и избирателя
занимаются соперники. Поиску ответов на этот
вопрос посвящено большое количество самой
разнообразной литературы, поэтому здесь мы сразу
перейдем непосредственно к модели.
Оценка эффективности
воздействия СМИ
Сила
информационного воздействия является причиной
изменения текущего состояния любой
информационной системы, способной к обучению.
В век информационных войн, когда
главной задачей любого агрессора становится не
уничтожение противника, а его
перепрограммирование, именно СМИ выступают в
качестве информационного оружия массового
поражения. Но уж раз они попали в разряд
информационного оружия, то у любого пользователя
рынка вооружения первым вопросом становится
вопрос о его боевых характеристиках. За что
платить деньги, приобретая тот или иной канал
телевидения, радио или издательство?
Не углубляясь в тонкости, остановимся
на главных функциях СМИ, которые видны на
поверхности:
- информировать зрителя (читателя);
- развлекать зрителя (читателя);
- навязывать зрителю (читателю) точку зрения
своих хозяев или рекламодателей, т.е. в конечном
итоге перепрограммировать поведение зрителей в
нужном ракурсе.
Общепризнанной характеристикой СМИ
считается размер аудитории, которую данное
средство охватывает своим информационным
воздействием. Для печатного издания эта величина
условно оценивается через тираж, а для
телевизионных и радиоканалов — через количество
жителей на охватываемой ими территории вещания,
обладающих необходимыми техническими
средствами. В утопическом, однородном обществе,
где все граждане близки друг другу по своим
финансовым, умственным и властным возможностям,
названные характеристики вполне достаточны,
чтобы дать полное представление о том или ином
СМИ. Но реальный мир устроен иначе, и СМИ,
раскинувшие свои щупальца в прикормленной элите
и финансовых кругах или среди безоружного
населения, живущего за чертой бедности, обладают
совершенно разными возможностями как по
доведению информации, так и по эффективности
перепрограммирования. Таким образом, оценивая то
или иное СМИ, необходимо учитывать не только его
возможности по охвату населения, но и
потенциальные возможности этого самого
населения.
Понятно, что первые две функции
нацелены на то, чтобы делать СМИ пользующимся
спросом товаром, который приносит прибыль
владельцам в полном соответствии с законом
прибавочной стоимости. При этом прибыльность
того или иного СМИ в нормальном товарном
обществе можно оценить через его тираж, цену и
себестоимость. Именно тираж должен отражать
потребность общества в данном источнике
информации. Но он мало чего говорит о
возможностях этого источника по
перепрограммированию зрителей (читателей). Для
решения этой задачи существует третья функция,
которая и делает СМИ информационным оружием.
Предполагается, что любой объект
информационного воздействия (социотехническая
система, человек, народ, государство) имеет
конечное или бесконечное число состояний.
Причина изменения текущего состояния — сила
информационного воздействия. Сила
информационного воздействия введена как
физическая величина, характеризующая изменение
состояния объекта информационного воздействия в
ходе целенаправленного информационного
воздействия в сравнении с его исходным
состоянием. Под изменением состояния объекта
понимается изменение состояния хотя бы одного
составного элемента, включая появление нового
или уничтожение существующего элемента, или хотя
бы одной связи между элементами объекта. Для
того, чтобы можно было ввести количественные
оценки, сделано предположение о том, что, если
объект воздействия состоит из n элементов, часть
которых меняет свое состояние, а часть — нет, то сила
информационного воздействия, действовавшего
на объект в течение определенного времени,
оценивается через отношение количества
элементов и связей между ними, изменивших
состояние в ходе воздействия, к общему числу
элементов и связей.
Изначально предполагается, что если в
ходе информационного воздействия исходное
состояние объекта воздействия не изменяется, то
сила конкретного информационного воздействия на
этот объект равна нулю.
Введенное определение силы
информационного воздействия в отличие от
классической силы из учебника физики, главным
фактором, определяющим результат ее применения,
считает внутреннюю готовность субъекта к
получению той или иной информации, ибо
информация здесь — это степень изменения
наблюдателя. И в этом принципиальное отличие
информационного самообучающегося объекта от
любого другого. Информационное воздействие в
форме публикаций средств массовой информации
будучи обращенным непосредственно к дереву, ослу
или человеку, не умеющему читать, в данной модели
абсолютно одинаково по своей эффективности и
равно нулю. Планеты, горы на них, моря и т.п. будучи
объективной реальностью существовали и
существуют как материальные объекты независимо
от человека, но любое сообщение только тогда
становится сообщением, т.е. информацией, когда
есть приемник, способный интерпретировать
смыслы. Если нет интерпретатора событий
окружающего мира, то нет и информации, ибо она не
существует сама по себе.
Реальное событие или объект обретают
свою информационную составляющую только с
появлением в окружении или в самом себе
информационной самообучающейся системы.
Информация способна существовать
только для соответствующих систем. Она возникает
вместе с информационными самообучающимися
системами и исчезает вместе с ними.
Для того чтобы сила информационного
воздействия могла быть применена в практической
деятельности информационных систем для решения
конкретных задач, стоящих перед ними, необходимо
уметь отвечать на два следующих вопроса:
- Как практически измерить силу
информационного воздействия (СИВ)? - Как теоретически оценить силу информационного
воздействия, не прибегая к измерениям?
Постановка этих вопросов вызвана
необходимостью уметь оценивать эффективность
конкретного информационного оружия. Вести
информационные сражения и не уметь оценивать
опасность информационной мощи противника — все
равно, что пытаться выиграть в лотерею, исход
которой давно определен ее организаторами.
Именно СИВ источника должна лежать в
основе определения его рыночной стоимости как
информационного оружия, тираж в данном случае —
уже вторичен.
Для ответа на первый вопрос вернемся к
рассматриваемой в данной работе модели выборов и
в рамках этой модели предложим методику
определения СИВ конкретного информационного
источника.
Итак, пусть n — количество людей
регулярно получающих информацию из исследуемого
источника. Для определения СИВ этого источника
предлагается следующий алгоритм.
- Среди получателей распространяется анкета, в
которой содержится просьба высказать свое
отношение к ряду исторических событий и
политических персонажей. - Из предложенной анкеты выделяются несколько
событий и персонажей, в отношении которых
готовится последовательность материалов,
направленных на изменение отношения к ним
читателей (зрителей). - Через равные промежутки времени, например,
после трех целенаправленных публикаций
(репортажей) процесс анкетирования повторяется.
Результаты сводятся в таблицу из двух
столбцов со следующими названиями:
Таблица 1. Оценка СИВ источника
информации.
|
Количество |
Количество |