Безопасность

ГРАЧЕВ Георгий Васильевич, кандидат психологических наук, преподаватель Российской академии
государственной службы при Президенте РФ.

Технологии власти и социального управления неуклонно эволюционировали на протяжении тысячелетий и особенно последних столетий, однако современные средства массовой коммуникации создали для их внедрения и распространения принципиально новые возможности, многократно усилив эффективность использования информации для захвата власти или ее сохранения. СМИ произвели настоящую революцию, трансформировав и политические отношения, и способы управления в обществе.

У технологий властвования в настоящее время одна основная задача: добиться при минимальных финансовых и вообще материальных затратах максимального воздействия на людей, иными словами, обеспечить их «добровольную» подчиняемость. По словам О. Тоффлера, наиболее эффективным инструментом современной власти являются знания, позволяющие «достичь искомых целей, минимально расходуя ресурсы власти; убедить людей в их личной заинтересованности в этих целях; превратить противников в союзников» [Toffler 1990].

При рассмотрении влияния массовых коммуникаций на политические процессы российские политологи отмечают, что в постиндустриальном обществе решающим управленческим ресурсом оказываются наличие знаний и владение информацией, тогда как роль финансов и непосредственного государственного принуждения становится все менее значительной. Причем функцию основных распространителей знаний, имеющих социальное значение, в настоящее время выполняют СМИ [Пугачев и Соловьев 1995].

Государственное, административное и всякое иное силовое принуждение постепенно и во всевозрастающей степени сменяются на информационное и психологическое давление. » Иметь важную информацию значит иметь власть; уметь отличать важную информацию от неважной означает обладать еще большей властью; возможность распространять важную информацию в собственной режиссуре или умалчивать ее означает иметь двойную власть» так лаконично характеризуют когнитивный ресурс власти влиятельные немецкие политологи [Politikwissenschaft: eine Grundlegung 1987].

Одна из специфических особенностей сегодняшней социальнопсихологической и политической ситуации в российском обществе состоит в неспособности большей части населения страны совершить отрефлексированный политический выбор, основывающийся на учете своих реальных интересов. Эта неспособность объясняется в первую очередь тем, что в обществе еще не сформирована устойчивая система политических движений и организаций, выражающих интересы конкретных социальных групп и слоев населения. Кроме данного объективного фактора, политическая нерациональность российского избирателя обусловлена еще и фактором субъективным, а именно: низкой в целом политической культурой российских граждан, отсутствием у большинства людей необходимых знаний о политическом процессе, позволяющих каждому избирателю, совершая тот или иной выбор, оценить его отдаленные последствия для страны и себя лично.

Поэтому значительная часть российских граждан определяет свое отношение к тем или иным политическим движениям и лидерам чисто эмоционально, на основе сложившихся симпатий или антипатий, доверия и недоверия к конкретным людям и организациям, при этом, не обращая никакого внимания на их программы или результаты предшествующей деятельности. Образы политических движений и партий в глазах избирателей в основном очень персонифицированы: невозможно представить ЛДПР без Жириновского, РНРП без Лебедя и т.д. Более того, за редким исключением не политические организации и партии выдвигают лидера из своих рядов, а напротив, конкретные яркие личности создают те либо иные движения, дабы их возглавить. Избиратели же обычно голосуют именно за лидера объединения, не слишком интересуясь, какие силы его поддерживают и, соответственно, чьи интересы данный политик будет защищать, придя к власти.

Итак, повторю вслед за видным отечественным исследователем персонификация политических движений в России «носит гипертрофированный характер: при отсутствии ясных политических программ и последовательно осуществляющих их партий приходится ориентироваться на отдельных деятелей» [Дилигенский 1994].

Легко заметить, что предвыборные кампании сейчас развертываются по одному и тому же стандартному сценарию, включающему в себя, с одной стороны, демонстрацию положительных качеств рекламируемого кандидата, а с другой публичное выявление негативных характеристик оппонентов. Подобного рода кампании, как правило, строятся не просто на отдельных, не связанных друг с другом, приемах, а на специальных и хорошо проработанных манипулятивных технологиях.

Что же представляет собой этот столь знакомый россиянам с недавних пор феномен? Наиболее известной и чаще всего использующейся в массовых информационных процессах технологией является так наз. имиджмейкерство, т.е. формирование и распространение образов. Посредством данной технологии формируются и тиражируются заранее «сконструированные» образы, или имиджи, конкретных лиц, фирм и организаций, идей, программ, товаров и т.п. Как правило, хотя и не всегда, эти образы неадекватно отражают реальные характеристики объектов, дезориентируя подвергающееся спланированному информационному воздействию население.

Впрочем, следует сразу подчеркнуть, что технология создания образа не обязательно является манипулятивной. Наряду с последними (внутренне конфронтационными, дезинтегрирующими) технологиями, выделяются и технологии развивающие (самореализационные, интегративные), основывающиеся на оперировании реальными политическими и личностными качествами конкретного лидера, теми его персональными характеристиками, которые соответствуют ожиданиям электората. Образ, рождаемый развивающей технологией, условно может быть обозначен как «реалимидж», тогда как продукт манипулятивной технологии, заведомо искажающей в глазах избирателя политическую сущность лидера и его личность, следует назвать «фальшьимиджем».

В последнее время в России создание позитивного образа отдельных личностей стало дополняться формированием имиджа общественнополитических движений, партий и т.п., номинально или реально этими личностями возглавляемых. Попытаемся представить этот процесс схематично. Несколько известных личностей А, В, С привлекаются в организацию «N», выступая в качестве некоей «рекламновизитной карточки». За счет позитивного восприятия избирателем данных людей формируется соответствующий образ организации «N». Последний теперь можно использовать для создания хорошей репутации малоизвестным или вовсе неизвестным личностям X, Y, Z.

Особенно активно данная технология используется на выборах по спискам избирательных объединений и блоков. Избиратели, поддерживая определенный созданный усилиями политтехнологов блок, точнее, ориентируясь на его «рекламновизитную карточку», т.е. на наиболее известных и, вероятно, достойных политиков, голосуют за целый список. включающий ряд других неизвестных им людей «темных лошадок». Политическую ответственность за включение в список этих «темных лошадок» никто, разумеется, не несет, поскольку избирательный блок, в отличие от партии, является объединением временным, до новых выборов зачастую просто не доживающим.

Манипулятивными процедурами, по сути, создается некая «политическая пирамида», отбирающая у населения право и возможность осознанного влияния на власть, а также осуществляется передача этих прав тем лицам, которые организовали и профинансировали данную пирамиду. А известные персоны, выступившие в качестве вышеупомянутой «рекламновизитной карточки», выполняют во всем этом процессе роль своеобразных политических актеров, в лучшем случае, менеджеров, но не самого высшего звена.

Итак, комплексное использование различных способов скрытого психологического принуждения людей, разнообразных операций, пропагандистских акций и рекламных кампаний выступает как распространенное средство политической борьбы не только в международных, но и во внутриполитических конфликтах.

Рассматривая психологическую войну в широком смысле, как целенаправленное и планомерное применение политическими силами пропаганды и других дипломатических, военных, экономических, политических и т.д. средств для прямого или косвенного воздействия на мнения, настроения, чувства и, в итоге, на поведение противника, современные российские политологи отмечают, что психологическая война стала компонентом системы не только внешней, но и внутренней политики.

Внутри страны психологическая война обычно ограничивается пропагандистским столкновением политических оппонентов, хотя в отдельных случаях она может приобретать и более сложный, комплексный характер. Во внутренней политике, особенно часто на выборах, психологическая война направлена на ослабление морального духа оппонентов, на подрыв авторитета их руководителей, на дискредитацию их действий; в конечном счете, она сводится к информационному давлению на людей и общественное мнение в целом для достижения конкретных целей [Политология 1993: 323324].

Понятия психологической войны и психологических операций заимствованы из области внешнеполитических, межгосударственных отношений и военного искусства. Правомерность их переноса в сферу внутриполитическую, применительно к реалиям политической борьбы внутри страны, оправдывается масштабностью и накалом современного информационного противостояния, высокой значимостью победы для оппонентов, сходством организационных и целевых структур предпринимаемых действий, а также наличием общих закономерностей информационного воздействия на психику человека и общественное (индивидуальное, групповое и массовое) сознание.

Для того чтобы терминологически отличать формы скрытого принуждения людей во внутриполитической борьбе от аналогичных технологий (продолжим называть их «психологическими операциями»), используемые во внешнеполитической и военной сферах, целесообразно применять понятие «информационнопсихологические операции».

В психологических операциях в зависимости от масштабности действий выделяются обычно уровни их организации и проведения; точно так же и в информационнопсихологических операциях можно выделить несколько уровней: вопервых, федеральный или общероссийский, вовторых, региональный и, втретьих, местный. В наиболее отчетливой форме информационнопсихологические операции осуществляются на федеральном уровне.

Результаты собственных исследований практики политической борьбы, в частности в период избирательных кампаний, а также материалы публикаций других авторов по данной проблеме, позволяют сделать следующие выводы:

• организационная структура, формируемая для проведения избирательной кампании на федеральном уровне, делает возможным функциональное обеспечение планирования, разработки и осуществления информационнопсихологических операций, в ходе которых посредством изменения мнений, чувств и отношений населения, а в конечном итоге и его электорального поведения достигаются конкретные политические цели;


• основной манипулятивной технологией может считаться формирование позитивного имиджа продвигаемого кандидата (партии, движения) с одновременными действиями по созданию негативного имиджа его основного политического оппонента (антиреклама);


• структура информационнопсихологических операций состоит предположительно из трех основных компонентов:I) информационнорекламной и/или информационнопропагандистской деятельности; 2) демонстрационных действий; 3) организационнопрактической деятельности.

Информационнопропагандистская (информационнорекламная) деятельность осуществляется в виде кампаний, отдельных акций и мероприятий с использованием СМИ, а также прямых контактов с различными аудиториями с применением соответствующих приемов и эффектов воздействия на психику людей (например, с использованием технологии формирования и распространения слухов и т.п.).

Демонстрационные действия акции и мероприятия, в отличие от реальных практических действий, не ориентированные на результат, а употребляемые в качестве средства психологического давления на людей. В качестве таких действий могут выступать, например, угроза применения какихлибо санкций и мер по отношению к конкретным лицам или организациям; проведение благотворительных акций в период предвыборной борьбы; выдвижение и принятие значимых социальных программ (например, по экологической безопасности, защите товаропроизводителей, малоимущих и т.п.) и др. Демонстрационные действия обычно приурочены к предвыборной кампании, они сопровождаются рекламной раскруткой в СМИ.

Организационнопрактическая деятельность осуществляется посредством мероприятий и акций, нацеленных на обеспечение психологического воздействия или на создание условий, повышающих его эффективность. Можно выделить три основные группы таких действий: 1) организационное, финансовое, материальнотехническое и иное обеспечение информационнопропагандистских (информационнорекламных) акций с использованием средств массовой коммуникации; 2) обеспечение демонстрационных действий, различных акций поддержки, митингов, демонстраций, собраний, встреч и т.п.; 3) привлечение влиятельных сторонников, организация финансовой и иной поддержки, проведение выгодных решений в органах исполнительной и законодательной властей на различных их уровнях и т.п. Основными организационными формами таких действий политологи называют политические игры и лоббирование.

Политические игры это метафорическое наименование политического маневрирования, интриг, закулисных сделок, вынашивания и реализации скрытых замыслов за фасадом внешне безупречных политических отношений [Политология 1993: 263].

Кроме этих акций, при информационнопсихологических операциях могут совершаться некоторые неординарные действия, как производимые на «грани закона», так и прямо его преступающие. Такого рода действия, как правило, тщательно скрываются и не афишируются, но, как показывают наблюдение и анализ опыта политической борьбы в современной России, скрыть их не всегда удается полностью. Речь идет, например, о шантаже, угрозах физического или экономического воздействия в отношении самих оппонентов и его сторонников. В настоящей работе я все эти специфические методы по вполне понятным причинам не рассматриваю.

Проиллюстрирую теперь сказанное о манипулятивных технологиях одним ярким, хотя, по счастью, и неудачным примером их массированного и целенаправленного использования.

ИСТОРИЯ ОДНОЙ НЕУДАВШЕЙСЯ ПРОВОКАЦИИ

В период избирательной кампании на пост губернатора Мурманской области в октябре декабре 1996 г. представители «команды», поддерживавшей действующего главу областной администрации Е. Комарова, попытались провести информационнопсихологическую операцию, направленную на дискредитацию кандидата на пост губернатора Ю. Евдокимова.

Основанием для проведения этой операции регионального уровня стали следующие обстоятельства:

на территории области дислоцируется значительное количество воинских частей, военнослужащие и гражданский персонал которых поддерживали А. Лебедя. Это касалось также существенной части населения Мурманской области;




на предыдущих выборах в Государственную думу в Мурманске и области широкую поддержку получило движение «Конгресс русских общин», по спискам которого проходили Лебедь и Евдокимов;




после регистрации в качестве кандидата на пост губернатора Евдокимов получил от Лебедя обращение к жителям Мурманска и области с призывом проголосовать за его кандидатуру на предстоящих выборах, а на встречах с общественностью он подчеркивал, что ему близки взгляды Лебедя.

Стремясь переориентировать электорат в нужном ей направлении, «команда», поддерживавшая действующего губернатора, предприняла целый ряд мер по компрометации опасного претендента, в частности, попытавшись убедить избирателя, что отношения Евдокимова с Лебедем претерпели изменения.

Вопервых, в Мурманск был приглашен журналист М., ранее работавший в популярной программе «Взгляд». Им была подготовлена серия передач «Взгляд из Мурманска», в которых действующий губернатор был показан с наилучшей стороны, тогда как его оппоненты либо не упоминались вовсе, либо представали в невыгодном для них свете.

Вовторых, в Мурманск приехал представитель регионального движения «Честь и Родина» из другого города, подготовивший ряд статей. В них ставилось под сомнение знакомство Евдокимова с Лебедем. Кроме того, использовались такие методы, как «подтасовка фактов», подмена смысла высказываний Евдокимова и прямая дезинформация. (Впоследствии штаб Лебедя лишил этого человека права представлять указанное движение в своем регионе.)

Следующим этапом операции была организация встречи М. с Лебедем в Москве. Последнему предоставили специально для него сфабрикованные материалы. Создатели подделки, использовавшие в т.ч. и такие приемы, как фотомонтаж, учтя некоторые личностные особенности Лебедя, сумели вызвать негативную эмоциональную реакцию генерала на предъявленную информацию и спровоцировать его на резкие высказывания о Евдокимове. (При этом журналисты вели видеозапись.)

Выходя из представительства движения «Честь и Родина», М. буквально столкнулся в дверях с членом штаба Евдокимова, который прибыл для того, чтобы проинформировать генерала об обстановке в регионе, однако говорить с Лебедем было уже бесполезно. Несмотря на то, что руководитель штаба движения «Честь и Родина» Ю. Шевцов отправил официальное письмо руководителю Мурманской ГТРК с просьбой не показывать отснятый материал, его доставили в Мурманск и несколько раз продемонстрировали по телевидению.

Пытаясь предупредить население области о готовящейся провокации, штаб Евдокимова организовал выступление Шевцова по каналам частных телекомпаний. Мурманская ГТРК сделать это отказалась. В этом выступлении были показаны как подлинное обращение Лебедя, так и сфабрикованное, в котором генерал отрицал свое желание поддерживать Евдокимова. Оба обращения размещались на одной странице, внизу зритель мог увидеть надпись «одно из этих обращений фальшивка», предусмотрительно сделанную политтехнологами для ухода от уголовной ответственности за подлог документов.

В результате противоречивой информации у многих жителей Мурманска и области возникла некоторая растерянность, передавшаяся даже пассивной части электората, ранее не интересовавшейся ходом избирательной кампании, которая принимала все более скандальный характер. Появились разнообразные домыслы и слухи о том, что по телевидению был показан вовсе не Лебедь, а его двойник. Последнее, видимо, было связано с тем, что во время интервью М. генерал выглядел несколько неестественно.

«Команда», помогавшая действующей администрации, предпринимала попытки ограничить распространение любой информации о взаимоотношениях Лебедя и Евдокимова помимо той, которая была преподнесена штабом Комарова. В целях нейтрализации проводимой последним информационнопсихологической операции, сотрудникам штаба Евдокимова в эфирное время, выделенное на ГТРК для предвыборной агитации, удалось показать факс, посланный из штаба Лебедя руководителю Мурманского ГТРК; в факсе содержался запрет на демонстрацию видеоролика. Одновременно телекомпания «21й век» включила в выпуск очередной программы «Полис» наряду с выступлением Шевцова подробный комментарий сложившейся ситуации.

В последний день голосования М. провел заключительный выпуск передачи «Взгляд», на который пригласил специально отобранных журналистов, а также кандидатов в губернаторы, включая двух основных конкурентов. Заданный в начале передачи вызывающий тон, селекция выступающих (случайного журналиста тут же удалили) и подбор вопросов оставили Евдокимову только одну возможную стратегию поведения высказав резко отрицательную позицию по отношению к характеру проведения избирательной кампании, он удалился. Поступив так, Евдокимов выполнил рекомендацию своего штаба и тем самым разрушил запланированный сценарий, что на некоторое время явно поставило в тупик организатора «шоу» и изменило направленность передачи, которая шла в прямом эфире. Впрочем, организация прямого эфира тоже была весьма своеобразной. Например, при одной из попыток задать по телефону сложный для Комарова вопрос в разговор вклинился сотрудник, контролирующий так наз. прямой эфир. С использованием нецензурных выражений он пообещал звонившему «найти его даже под землей» в случае повторного звонка.

Тем не менее, в результате мероприятий по нейтрализации проведенной акции во второй тур избирательной кампании вышел не только действующий губернатор, но и Евдокимов, хотя команда Комарова, вероятно, надеялась одержать победу уже в первом туре голосования или встретиться во втором туре с другим, менее опасным, соперником.

Перед вторым туром Лебедь, теперь уже получивший полную информацию о характере произошедших событий, проявил мужество и ясно определил свое отношение к Евдокимову. Приведу стенографическую запись этого выступления Лебедя: «Мы живем во времена информационной войны, а информационная война осуществляется с помощью дезинформации. Да? Можно делать топорно дезинформацию, а можно делать дезинформацию классную, профессиональную. Тоже согласны? Так вот М. это профессионал экстракласса, этого у него не отнимешь. Поэтому и была проведена такая красивая дезинформационная игра, очень правдоподобная, с профессиональной подборкой материалов, документов, на которую я, к сожалению, попался. Разобрался в этом поздно. Вот мне тут, фуражечку вручили, якобы от Северного флота, вот кортик, часики. Все это было красиво оформлено очень. Не разобрался. Мне только остается принести свои глубочайшие извинения Юрию Алексеевичу Евдокимову, пожелать ему успехов на выборах, попутно принести свои извинения морякамсевероморцам, всем жителям славного города Мурманска и области. Бес попутал. Профессиональный бес. Мои вам извинения и нижайший поклон «.

Демонстрация ролика с этим выступлением в эфире позволила расставить точки над «i», показать характер и направленность затеянной операции, подтвердить факт манипуляции общественным мнением.

Во время второго тура избирательной кампании Лебедь еще раз обратился к жителям Мурманска и области, между ним и Евдокимовым состоялся телефонный разговор, показанный по телевидению. После этой контр операции Евдокимов победил в избирательной кампании, его кандидатуру поддержала часть кандидатов в губернаторы, не прошедших во второй тур. Информационнопсихологическая операция, организованная командой эксгубернатора, в конечном счете «ударила» по его же собственному имиджу, оттолкнула во втором туре значительную часть избирателей, не приемлющих подобные методы борьбы за власть.

Конечно, фиаско этой операции с негодными средствами внушает некоторый оптимизм, однако, увы, не все подобные акции разрешаются столь же благополучно. Поэтому честным политикам следует учиться разоблачать направленную против них ложь, а людям науки нужно находить способы вакцинации населения от подобной информационнопсихологической заразы.

В настоящее время для решения этих задач активно формируются такие исследовательские направления, как теория и практика информационного противоборства, информационнопсихологическая безопасность и психологическая защита личности, обеспечение информационнопсихологической безопасности избирательных кампаний в российских условиях (Г.В. Грачев, И.К. Мельник, В.Е. Лепскин, С.П. Расторгуев и др.). [см. Грачев 1998; Грачев и Мельник 1999; Информационнотехнологическая безопасность 1999; Расторгуев 1999а; Расторгуев 19996].

Литература

1. Грачев, Г.В. 1998. Информационно-психологическая безопасность личности: состояние и возможности психогической защиты. М.: РАГС.
2. Грачев, Г.В. и Мельник, И.К. 1999. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационнопсихологического воздействия. М.: Институт философии РАН.
3. Дилигенский, Г. 1994. Социальнополитическая психология. М., с.294.
4. Информационно-технологическая безопасность избирательных кампаний (материалы конференции). 1999. М.: Институт психологии РАН.
5. Политология: Энциклопедический словарь (общ. ред. и сост. Ю.И. Аверьянов). 1993. М., с. 323324.
6. Пугачев, В. и Соловьев, А. 1995. Введение в политологию. М., с. 254.
7. Расторгуев, С.П. 1999а. Выборы во власть как форма информационной экспансии. М.
8. Расторгуев, С.П. 19996. Информационная война. М.

2000